НАЧАЛО

«Ну - вот и пришла пора», - подумала Виргиния Министрова. Пора то пришла, но Министрова была уже на персональной пенсии, впрочем и это не помешало ей, да ей ничего не могло помешать, потому как она сама могла помешать, никто не мог – она могла одной рукой помешать, например, 10, а то и 15 кг. каши за раз, или вот еще пример – помешать восторжествовать… тут хотелось бы написать «несправедливости», но справедливости ради, хотелось бы отметить, что и справедливости тоже, да и вообще она могла помешать всему, или вот еще - хотя если мы будем приводить много примеров, то мы никогда не сможем привести что-либо другое – ну, например, отставного лейтенанта Забадурова, который заглянул на чашечку чая, но пролезть в узкое окошко не смог.

Так и начался этот неизвестной длины цикл правдивых рассказов о жизни Виргинии Министровой, проживающей на персональную пенсию в персональной жилплощади со своими многочисленными, многонациональными родственниками.

Послесловие рассказчика – на самом деле это заказчика, а я расскажу хотя бы чуть-чуть и после-словлю как-нибудь. Такой вот маленький стишок вам от меня на посошок.

 

 

 

 

УТРО

 

Жила Виргиния Министрова, на персональной пенсии очень даже не плохо. Вот только по утрам приходилось ей не сладко. Дело в том, что прИживала у нее ее младшая племянница, Бурно-Строева, которую Виргиния про себя, а точнее в сердцах, называла просто Стройка. По тому, как она, эта киевская прОживалка, все время строила. Да ладно бы строила, может оно и не чего, да строй материалы все сплошь и рядом были..,  да считай, что и не были. Поэтому просыпалась Виргиния Министрова вся заспанная прошлогодними, отсыревшими от слез снами, в волосах запутывались несбыточные мечты, рот был забит остатками песочного замка, а на веках были нарисованы непонятные иероглифы, глядя на которые, Бурно-Строева нервно вскрикивала «В путь! В путь!» и убегала куда-то очень далеко (так, по крайней мере, надеялась Министрова) для того, чтобы остановиться и долго стоять, вглядываясь в неведомое. И если бы не еще одна родственница – режиссер Бурчалкина-Дурчалова, которая заботливо очищала Министрову от этих неприятностей со словами: «Ничего, ничего – пригодится. И это поставим», приходилось бы ох как не сладко, впрочем, так и приходилось – об этом я в начале рассказывал.

Таким было обычное утро в квартире Виргинии Министровой на улице Великосальское шоссе 102 к.1 кв.31.

Послесловие рассказчика: а адрес то зачем настоящий писать, дура. Товарищи, адрес выдуман от начала и до конца. Каждая цифра в нем ложь.